Жил был на свете тролль. Тролль Вуньё. Странный это был тролль. По ночам, пока все остальные тролли трескали жаб, путались с ведьмами, да обрывали лапки паукам, Вуньё уходил гулять по лесу. Мать, толстая и сердитая троллиха, разрешала ему гулять, где вздумается, только повторяла изредка: "Из леса выходить не смей. Нечего тебе высовывать нос за пределы владений троллей. Мал еще".
Вуньё и не выходил. Ему хватало владений троллей: он не исследовал еще и половины мест, где можно было кричать так, что грохочущее эхо поднимало всех собак в соседних деревнях. А в темные ночи он любил иногда подкрадываться поближе к человеческому жилью и слушать музыку и смех, доносящийся из домов. Вместе с опаской и неприязнью, которую испытывают все тролли к человеку, Вуньё почему-то еще тянуло к людям. Однажды он осмелился спросить, почему так, у самого старого тролля. "А потому, что мы когда- то тоже были людьми, но за злые дела потеряли свою бессмертную душу". Благодаря этой душе, люди живут вечно, а тролли всего по пятьсот-шестьсот лет, после чего рассыпаются в пыль. Впрочем, каждый тролль может вернуть себе душу и снова стать человеком, только для этого ему надо сделать что-то необыкновенное и великое", - многозначительно ответил старый тролль и с необычайным для его лет проворством отвесил Вуньё подзатыльник.
Вуньё не знал, правда ли это, ведь мать ему рассказывала вовсе по-другому, что будто бы тролли дальняя родня эльфам, а еще однажды люди на дороге говорили – Вуньё подслушал их разговор, прячась за кустом терна – что тролли такие злые и страшные, что даже жабы не сознались бы в родстве с ними.
Так или иначе, но после таких расспросов, все остальные тролли стали недолюбливать Вуньё. Сторонились и смеялись, а один раз даже бросили камень в спину. Мать учила его: «Ты будь как все, ну что, сложно тебе гримасу скорчить пострашнее или крикнуть позлобнее? Ты только разок попробуй, а там уж все и наладится». Но Вуньё и пробовать не хотел, ему действительно было сложно. Поэтому он и решил по-своему: ушел однажды гулять и не вернулся. Тролли, правда и не переживали особо, решили, что он в горном озере утонул, А нет, он просто ушел куда глаза глядят, по лесам бродил грустный и голодный.
Однажды ночью, сидя у дороги и разглядывая себя в луже, пытаясь представить, как бы он выглядел человеком, Вуньё увидел мужчину, идущего по тропинке через лес. Это был невысокий, крепкий мужчина со светлыми волосами и бородой. За спиной у него был рюкзак, в руках палка. Вуньё отбежал подальше и сделал то, что должен сделать каждый тролль при встрече с человеком: завыл страшным голосом и кинул в мужчину камнем, но светловолосый оказался не похожим на других людей. Он не закричал от испуга и не побежал обратно сломя голову. Он продолжал идти дальше. Вуньё так удивился этому, что прекратил свои проделки, и последовал за мужчиной, чтобы узнать, куда же он так стремится.
Они поднимались все выше и выше по лесному склону, за которым был большой город. Вон и последние нависающие камни, за которыми кончаются владения троллей, и выход за которые Вунье строго-настрого запрещен. Тут тролль резко остановился. Но, глядя, как человек медленно уходит вверх, Вунье почувствовал такое отчаяние, что так ничего и не узнает, что начал крутиться на месте, кусая сам себя за хвост. И вдруг, сам не зная, как это получилось, выскочил на тропинку и устремился вдогонку. Первые десятки метров Вуньё дрожал от страха, ожидая, что сейчас с ним что-нибудь случится. Но ничего не происходило и, кинув для острастки пару камней в мужчину, Вуньё совершенно упокоился. "Я только чуть-чуть с ним поднимусь" - говорил он сам себе и, испытывая радостное возбуждение оттого, что сделал то, чего еще не делал никогда, и забыл даже про страх.
Чем дальше они шли, тем круче становился подъем. Каждый следующий шаг давался все трудней и трудней. Мужчина тяжело дышал, а Вуньё, который, задыхаясь и кашляя, карабкался за ним, было ужасно плохо. Троллям ведь удобнее опускаться вниз, чем подниматься вверх. Но то ли от злости, что он, тролль, уступит человеку, то ли еще от чего, но Вунье полз и полз следом. "Чуть-чуть" - твердил он себе, цепляясь за осыпающиеся серые камни, "еще чуть-чуть"… И вдруг мужчина впереди встал и выпрямился, и тролль, сделав еще несколько рывков, встал тоже. Они были на вершине! Лес остался за спиной, а впереди внизу расплывалась земля с маленькими, как будто игрушечными светящимися домиками и дорогами в огнях. Человек пошел вниз к городу, а резко налетевший ветер выбил в кривых глазах Вуньё слезы, и он увидел все не вкривь и вкось, как видят это все тролли, а так как это надо видеть. Забыв себя, забыв мужчину, забыв про все, Вуньё долго - долго смотрел на реку и дома внизу, а то задирал голову и любовался сияющей луной и звездами, и снова переводил взгляд на огромную, бесконечную, удивительную землю, которая простиралась так далеко. И когда краешек неба на востоке начал светлеть, Вуньё все стоял и смотрел, как разгорается небо. В сердце его вместе с бешеным страхом, росло предчувствие чего-то необыкновенного и великого. И вот из-за гор вышло солнце, и в одно мгновение залило всю долину светом. И в тот же миг Вуньё нырнул обратно в лес. Слезы градом текли по щекам, и он бежал, не разбирая дороги. Вдруг что-то звякнуло, щелкнуло…, раскрыв руки, Вуньё упал на землю, и острая боль пронзила ступню. Капкан. Вот и все. Неужели надежды больше нет…
…Первое, что увидел Вунье, приходя в себя, это пламя костра и тонкие девичьи руки, неумело пихающие ему чашку с чем-то горячим и пахнущим травами…