Вернуться на главную страницу

СОБЫТИЯ: ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ

Северная стена массива Шхары в районе Безенги, эта огромная стена, была моей заветной мечтой. Я хотел пройти стену своим путем в стиле соло. И решился на это только в 1988 году, выбрав зиму, декабрь-месяц, когда лавинная опасность минимальна. Мой товарищ помог мне подойти под стену и наблюдал за моим подъемом.
Мы провели целый день в хижине на Австрийских ночевках, изучая стену и пытаясь наметить наилучший и наименее опасный маршрут. Стена молчала, лавин не было, как если бы они дожидались, пока я начну подниматься. Было очень холодно, на леднике лежало много снега и совсем мало - на стене: только голубой лед и ледяные башни на пути, словно приглашавшие меня подняться.
В следущую ночь, захватив с собой лишь два ледовых инструмента, легкую 8-мм веревку, лопату, примус, немного еды и ничего более, задолго до первых лучей солнца я уже отправился в путь. Лед был зимний, очень твердый. Такой же я уже встречал предыдущим летом на Канченджанге в Гималаях, поэтому он не был для меня непривычным.
...Поднявшись выше, я услышал шум внизу, на первом участке маршрута: это был крупный обвал, который обрушился прямо на то место, где я карабкался несколько минут назад. Я остановился, пребывая в некотором сомнении и думая, не лучше ли повернуть назад, однако я опасался другого обвала. И потом повернуть назад после того, как я столько лет мечтал об этом восхождении? Эти размышления придали мне сил. Я представил себя двигающимся по леднику подобно танцору, исполняющему сольную партию в балете. Вокруг меня никого не было, только внизу оставалась моя маленькая палатка и мой друг, который наблюдал за моим восхождением. Я продолжил лезть, пытаясь двигаться как можно быстрее.
На середине стены я решил изменить направление движения, сместившись немного вправо, поскольку выше располагалась огромная глыба льда, нависающая над моей головой. Боже мой, как мне повезло! В результате ударов моего ледового молотка по льду глыба, хотя ее ничто не касалось, начала рушиться, сметая все с того участка, с которого я только что свернул. Вся стена, покрылась тучей снега, и минут на десять я потерял всякую видимость, с трудом понимая, на каком свете нахожусь.
Наконец, проглянула вершина. Я начал буквально бежать по крутому 50-60-градусному ледяному склону, чувствуя, что обледеневаю изнутри, настолько холодным был воздух, который я вдыхал. К двум часам пополудни я был на вершине. Итак, мне удалось преодолеть перепад высот в 1600 метров стены за 12 часов.
Для спуска я выбрал классический маршрут через "краб", северо-восточный гребень, где меня встретил очень сильный юго-западный ветер, который в отдельные моменты, казалось, стремился сбросить меня с гребня.
Вниз я спустился, когда уже наступила темнота, ориентируясь на свет налобного фонаря моего товарища, вышедшего мне на встречу и указывавшего нужное направление. Выпив немного горячего чая, я рухнул без сил на спальник и провалился в сон. Я был счастлив, что остался жив и моя мечта наконец сбылась. Это было одно из самых лучших моих восхождений.

Саша Шейнов, известный как "Киргиз", погиб в 1992 г. Этот рассказ был написан - от его лица после его гибели - Владимиром Копыловым, по рассказам Саши и воспоминаниям его жены, Галины Шейновой, опубликован на сайте Копылова "Найди свою вершину" и публикуется с его любезного согласия.
Печатная версия - "ЭКС" #2/2000

24 июля с.г. 27-летний Александр Черников, I сп. разряд, участник сборов альпклуба "Штурм" (СПб) в Безенги, совершил соло-прохождение маршрута 5А к/тр по северной стене Уллу-Ауза (4675 м).
23 июля Черников подошёл под стену Уллу-Ауза, где переночевал (в спальнике) и около 6 часов утра вышел на маршрут. В 7 часов он прошёл бергшрунд, в 9.30 вышел под скалы второго "острова". Темп движения - 3 минуты отдыха после 15 минут хода. В 10.30, оставив за спиной 800-метровый ледовый взлёт, Саня вышел на полку скального бастиона. Около получаса отдыхал на площадке. Скальный бастион (30 м, 60 град.) проходил с верёвочной страховкой. В 14 часов вышел на вершину, где снял записку АК "Маунтекс". Спуск по кулуару к ночёвкам "3900" и далее по разломам ледника Кундюм-Мижирги оказался труднее, чем предполагал Александр. Около 23 часов Черников появился в АУСБ "Безенги". Восхождение просматривали из АУСБ; успех молодого спортсмена вызвал неоднозначную реакцию.
Этот подъём не был спланирован заранее, решение о восхождении было спотанным, как результат развала группы В. Шамало (см. стр. ), в составе которой Черников планировал восхождение на Шхару. Решение не было согласовано с руководством сбора АК "Штурм", в результате чего Александр вышел на маршрут без наблюдения и связи.

Уллу-ауз Фото С.Шибаева

Коментарий ст. тренера АК "Штурм" Сергея Шибаева:
"Восхождение, действительно вызвало, неоднозначную реакцию. Если говорить о спортивно-соревновательной стороне, думаю, что 8-часовой соло-результат Александра от начала маршрута до вершины при более качественной подготовке можно сократить до 4-5 часов.
Так, в августе 1984 г., в рамках подготовки к участию в ледовом классе Чемпионата Ленинграда, мы прошли эту стену - в двойке с Леонидом Ивановичем Кособоковым - за 6 часов, от бергшрунда (где заночевали с вечера) до вершины. Подъём двойки (с учётом возраста моего напарника), конечно же должен уступать результату "солиста". Что касается тактики и, скажем, восходительской этики...
Никто и не собирался запрещать Александру совершать подвиги, но я только напомню, что весь спуск проходил вне зоны видимости из альплагеря и занял 19 часов. Спуск по верхней ступени Кундюм-Мижиргийского ледника куда опаснее подъёма на Уллу-Ауз. Случись что - наши ребята, конечено же, вышли бы на помощь - ломая планы и имея все те "удовольствия", что доставляют спасработы. Об этом тоже нужно думать перед таким стартом. Соло набирает популярность. Это закономерно и рано или поздно эти моменты надо будет как-то упорядочивать в рамках правил той игры, которая называется "Альпинизм". Но мы играем в неё добровольно, никто никого за шиворот не тащит... Поэтому и правила надо соблюдать не по принуждению - какими бы они не были, устраивают они тебя или нет. Если же ты устанавливаешь свои правила, тогда играй в другой песочнице - зачем тебе все эти разряды, "клетки", медали?
Я рад за Саню и хорошо, что всё завершилось благополучно. Жаль, что обстоятельства не позволили мне в этом сезоне лично возглавить сбор, иначе это восхождение было бы должным образом подстраховано".

Печатная версия - "ЭКС" #2/2000