О серии  “Флорида”

 

                                                                           Александру Богуславскому посвящается…

 

    Не сотвори себе кумира – сказано в Библии. Однако, Флорида для Владимира Фомина стала разноликой иконой, с которой сошли в реальный мир обожествленные кистью художника удивительные образы фауны и флоры юга США.

    Однажды побывав в этом раю, он захотел вернуться в него. Возвращение ознаменовалось двухлетним созданием серии “Флорида”. Населяющие ее  животные, птицы и рыбы – поток сознания и интуиции мастера, истоки которого - впечатления от встреч во время путешествия по штату. 

    Неслучайно первая работа, написанная автором серии называется  “Две розы”.  От нее исходит феерический свет праздника жизни. Приглашение на него Фомин получил от своего друга Alexander Boguslawski, профессора Rollins  College (он же идейный вдохновитель первой выставки в Albin Polasek Museum and Sculpture Gardens).

    “Кошка, которая гуляет сама по себе”, “Рыжий кот” – это картины о художнике. Его судьба – одиночество, его крест – свобода творчества и не свобода от средств к существованию. 

    Гуляя звездными ночами по улицам Орландо, он ласкал чужих кошек, которые возникали на его пути из темноты и бесследно исчезали. Необыкновенные существа, дарящие теплоту и одновременно бросающие вызов всему, что творится  вокруг. 

    “Морда тигра. (Мандала)”, “Морда ягуара. (Мандала)”, “Морда пантеры. (Мандала) - продолжение темы наличия особых табличек на машинах Флориды. Дикие кошки, попавшие в беду, нашли свой приют в парках штата. Водители, которым не безразлична их жизнь, таким образом, демонстрируют понимание проблемы.

    Мотивы «скорости»  присутствуют почти во всех картинах  серии, от которых также  исходит некое ощущение «джазовой» и «роковой» направленности.

    Наиболее ярко  это воплощено в картинах: “Пума в  “Форде”, “Пантера в “Мерседесе”, “Розовая пантера в “Кадилаке”, “Леопард на велосипеде”.

    Только на полотнах  художника все перевернуто  с ног на голову (вверх ногами).  Кошки – за рулем, они управляют миром людей, машин, домов.  Когда мы кого-то любим, мы всегда меняемся местами.      

    -  Впервые проезжая по автострадам Орландо, - вспоминал В. Фомин, - я подумал, что люди здесь, в основном, занимаются тем, что продают и покупают машины. Основной бизнес - продажа автомобилей. Я видел перед автосервисом манекены в виде Черта и Ангела.

    В какой-то момент я представил вместо несущихся по трассе людей их меньших братьев. Объявления об ограничении скорости при въезде в Винтер Парк и Мейтланд до 25-20 км в час, призванные свидетельствовать о  бережном  отношении  к окружающей среде, на самом деле указывают на наличие у владельцев красивых домов и машин таких же резерваций (особых районов), как у животных, которым в определенной степени повезло.  Но это человеческая точка зрения.

    Мы никогда не знаем, как следует  беречь и любить тех, кого мы любим.  Кто-то, как погоду, навязывает жизнь нам. Мы навязываем жизнь другим, тем, кто, как и мы,  хотели бы иметь  отличное от того, что  дано свыше..  

    Его работы о животных  - символы человеческих страстей, обрамленные в лубочную форму, благодаря уникальному стилю неопримитивизма, которым художник владеет в совершенстве. 

    В них воединино сплетены идеи Walt Disney World  - органичной части целого под названием Америка и проявление частности, каким явился один день из жизни автора серии, а именно собственный день рождения в русский Старый Новый год в США.

   «Диснейлэнд в русском лубке» родился благодаря встрече с Robert Radock, президентом Florida Alliance for Arts Education  и управляющим Walt Disney World.  Он устроил посещение различных шоу в парках  Epcot и  Animal Kingdom, которые  легли в основу многих произведений из флоридской серии  Фомина.

    Дороги, ведущие в Парки Walt Disney  запомнились Фомину вереницами из авто заблудившихся туристов, семейных трейлеров, спешащих в увесилительные центры, сосредоточенные вокруг Орландо, авариями, ремонтными работами…  

     Казалось, он попал в место, где слишком много можно всего увидеть сразу, в «пиковую» точку на земле, где нагрузки развлечений превосходят космические. 

    Грандиозные стилизованные шествия в парках  персонажей мультипликации, костюмированные парады из смеси людей-животных-птиц и технических приспособлений ради невероятных зрительных эффектов – все это стало для художника давно увиденным сном.

    Эти герои словно сошли с его ранних полотен на темы детства, для которых была характерна подчеркнутая простота и фантастичность образов.   Самый первый созданный им цикл работ был посвящен ярмаркам, цирковым представлениям, парковым атракционам, авторалли, авиапарадам, музыкальным шоу.

    Он отличался причудливыми образами карнавального смешения игры и жизни. Многие диптиxи этого цикла композиционно отождествлялись со своеобразными, красочными гирляндами, пронизанными единым динамическим ритмом, соответвующим миру уличныx торжеств.

     На новом этапе своей творческой биографии Фомин опять погрузился в идеальный мир детства, добра и радости, но в его персонажах появился «американский» дух, для них характерена усложненность форм,  «флоридский» колорит буйных красок, предельная пластика, композиционная динамика.  

     В душе художник всегда остается ребенком. Он мечтал отметить свой день рождения в Диснейлэнде, но встретил его дважды, по московскому и по флоридскому  времени на шумных музыкальных вечеринках у друзей.

     День рождение художника приходится на замечательный праздник, который отмечается  14 января в России –  русский Старый  Новый год.

     После русского Рождества, встреченного им в самолете в  небе над Лондоном, он, привыкший к настоящей зиме со снегом, испытал еще более  сильные чувства, когда под жуткий проливной дождь, раскаты грома и сумашедшие отблески молний отпраздновал свое 43-хлетие.

     В двух часовых поясах  он оказался на  концертах  в двух изысканных домах, где звучали гитары, балалайки, бандалеон, пели «блюз»,  танцевали аргентинское танго…

     Под воздействием  эмоциональных потрясений  под рукой мастера  на холсте появились самые  разнообразные  импровизации. 

     Так, особняком во «флоридской» серии стоит картина “Валдайский сон”  по мотивам книги “Между собакой и волком” известного писателя Саши Соколова, с которым Фомин познакомился на одном из таких вечеров. Она решена в абсолютной национальной русской флористике: истинный лубок с изысками, присущими авангардной манере художника.

    Круговая композиция и сине-серебряная гамма красок  призваны, хотя бы отчасти, передать головокружительность языкового эксперимента, каким является книга и поэтичность повестования, имеющего отношение к зиме, к реке Волге, деревне  и еще чему-то загадочному, что называется русская душа.         

     По сути, почвой для творчества  становятся  наиболее яркие моменты жизни мастера, который в отличие от обычного человека может в произведении передать их историю в развитии одномоментно, остановить мгновение, одно, другое и содинить их. Воссоздать из фрагментов памяти целостную картину и пренести  тысячу фантазий на один холст.

    Так вышло с “Носорогом”. С одной стороны эта работа носит явный диснейлэндовский отпечаток (масштабность задуманного, все признаки сказачности вопреки натурализму, игра символами), с другой – она фантом из  мира гения Сальвадора Дали.

    Фомин ранее читал мемуары  великого сюрреалиста, был на выставках. Во Флориде он  посетил всемирноизвестный его музей в г.Санкт-Петербург, где  среди ранних картин великого испанца обнаружил лубок в чистом виде. Ничего удивительного, что ему захотелось преподнести подарок  своему бывшему кумиру. В искусстве неизбежен диалог творцов, идеи художников всегда пересекаются. 

    Причудиливые очертания  “Носорога”, устремленного в  ввысь из некой глубины, напоминающей хаотичное расположение иероглифов, на самом деле являющейся изысканным  вплетением названия Animal Kingdom  в земную ауру животного – дань  одной из метаморфоз, ирациональному божеству, фетишу, которому покланялся Дали.  

    Известно, что гений считал рог носорога самым, что ни на есть, сюрреалистическим предметом, олитворял с собой. 

    Следствием посещения музея в г.Санкт-Петербург  стал и “Подарок Мигелю де Сервантесу”.  Дали написал по мотивам произведения автора «Дон Кихота» около 10 акварелей в цвете и  36 графических работ. Он отождествлял писателя и его героя с Христофором Колумбом, отрывшим Новый Свет (оба умерли в нищете и в тюрьме), опять же с собой.

    Он справедливо полагал, что  судьбы всех гениев соединены одной космической нитью.  

    “Подарок Сервантесу” наряду с подарком Саше Соколову “Валдайский сон” вошел во флоридскую серию неслучайно.

     Обе картины связывает Флорида как место встречи с живыми и бессмертными, теми, кому, по выражению Дали,  дано слышать музыку небесных сфер и пение ангелов.          

     Будучи проездом в  г. Лэйк Лэнд, украшением которого стали творения Фэнка Лойд Лэйка,  автор серии проникся идеями о тонкой грани между  созданиями рук человеческих и природы.

     Животные Флориды на полотнах Фомина также органично вписаны в интерьер человеческого общения, как  дома, придуманные этим зодчим, прекрасно гармонируют с природным ландшафтом. 

     Возможно, он даже нашел аналогию с недостроенным готическим  замком зодчего Антонио Гауди в г. Барселона. Есть нечто  общее между яркой разноцветной черепицей, с которой работал каталонский архитектор и скульптор,  и радужными,  рассыпающимися, растекающимися, устремленными за рамки картин фигурами  Фомина, одновременно складывающимися в определенную мозаику, словно в калейдоскопе. Они неповторимы  как  салют в ночном небе.     

    Специалист в области орнаментального искусства, Фомин не мог не отметить, что шоу в Парках Walt Disney , помимо того, что оформлены в духе известных мультфильмов, по большей части стилизованы  под афро-и-латино-американскую культуру. 

    Из раскрученного на эту тему клубка ассоциаций родились картины “Прыжок пантеры”,  “Прыжок кабана”,  “Танец фламинго”, выполненные в характерных для американских индейцев цветах,  в близкой по   стилю к афро-декору орнаменталистике. Этническая знаковость этих произведений  очевидна.

    Багодаря «горящим» краскам, насыщенной детализации пространства, узорчатости образов в них достигается эффект движения, раскрепощенности, экстаза, в котором пребывают изображенные художником дети природы. 

    Из фотографий, запечатлевших африканское сафари в Animal Kingdom, возникли “Дева на жирафе”,  “Дева на ягуаре”.

    Он фотографировал жену на фоне бегущего жирафа и почти рядом с дикой черной кошкой.

    На одном из снимков, сделанных во время безумной поездки на миниатюрном паровозике  по островкам жизни экзотических животных ее лицо и морда жирафа, их тела  сблизились настолько, что в памяти художника всплыла статуэтка из музея «Бардо» в Тунисе.  Какой-то неизвестный скульпотр через двести лет после рождения Христа изобразил женщину на страусе.  

    Фомин всегда изображал  нечто подобное в своих сериях, но во Флориде он нашел сюжеты, о которых давно мечтал.          

    В картинах “Прыжок аллигатора”,  “Дева на крокадиле”, “Черепаха” воссозданы обитатели бесчисленных рек, мелководных озер, илистых дельт и испаряющихся болот, которыми славится Флорида.

    “Лиса“, “Медведь“ и  “Заяц из Флориды“ –  жители лесов и равнин этого теплого, влажного региона.

    Все они – концептуальные эксперименты Фомина с культовыми животными юга США.

    Однако  кульминационным пунктом в развитии образов Флориды по праву можно считать   “Деву на морской черепахе”,  “Полёт на манте“, “Деву на дельфине“, “Танец цапли“.  

    Эти солнечные,  оптимистичные персонажи, наряду с  “Морским коньком“,  “Рыбой”,  словно красивые  галлюцинации, родившиеся благодаря водной части индустрии развлечений  Epcot, Sea World или Bush Gardens.

     Фомину довелось поучастовать в шоу с китами, дельфинами и мантами, позволяющими себя гладить, лицезреть особую жизнь существ, заточенных в большие и маленькие аквариумы, покормить морских животных и птиц, поиграть с ними.

    Воспоминанием от вояжа на побережье Мексиканского залива, отдыха в  Tampa и  Clearwater  стал по своему монументальный “Пеликан“. 

    Художник наблюдал величественную огромную птицу в непосредственной близости, на расстоянии вытянутой руки, когда бродил в белом тумане по сливающемуся с молочной морской пеной песку пляжа. Какое-то время они вместе плавали вдоль берега моря.  

    Лубковому сериалу, созданному Фоминым, могли бы позавидовать лучшие киностудии мира, разместившие свои павильоны в окрестностях Орландо.  Настолько притягательна иллюзия существования всего, что выдумал  художник. Настолько естественны его животные, эпотажно помещенные в человеческие декорации.

    В его работах жанрового плана “ Дама в Зимнем парке”,  “Розовая пантера в саду с апельсиновыми деревьями”, “Такса”,  “Цирк” атрибуты реального внешего мира идеализированы, но узнаваемы.  

    Параллельный мир Флориды живет в картинах Фомина своей фантасмагорической жизнью.       

   

Светлана Громова